Відповісти
Теплым летним вечером 25 июня, где-то в 20.30 по европейскому времени, 21.30 по Киеву и 22.30 по Москве в раздевалке стадиона Frankendstadion славного немецкого города Нюрнберга завязывал шнурки на бутсах российский арбитр ФИФА Валентин Иванов. Ровно через 30 минут именно он должен был свистком объявить о старте матча 1/8 финала между сборными Голландии и Португалии.
- Ну вот, бля, вот и наступает мой час. Отсужу заебца, и всяко финал мой, половина «свистунов» уже домой съебнули, даже Блаттер назвал меня претендентом на то, чтобы финал судить.
- И бабла срублю неслабо, и славу завоюю штопесдец… может, как макаронника Коллину машины пригласят рекламировать, вот ВАЗ «Калину» запустил, а на ГАЗе джип индийский… а то хули я стою, колоски хлебные рекламирую, хуета какая-то.
- И имидж обязательно изменю. Мож, как козлина на лысо хуйнуть? Не, обвинят в плагиате, на хуй. Лучше губы силиконом накачаю, буду мачо беспесды не хуже Козлины.
- Ну все, ептить, пора – сказал сам себе Иванов смотря в зеркало, облизывая свои губы и представляя каким он будет охуительным когда их накачает
- Свисток, карточки, карандаш, мяч. Вроде все.
Присев на дорожку, Валентин вспомнил, как его любимая бабушка, поправляя пионерский галстук и убирая в ранец аккуратно завернутые в фольгу бутерброды, говорила ему - «Волька, будь умницей», целовала его и отправляла в школу.
Иванов встал, смахнул слезу от нахлынувших воспоминаний, и позвал своих помощников – «Эй, бля, нахлебники хуевы, хватит драчить, пашли!».
«Вот уебаны», подумал Иванов, «лишь бы чужой славы отхватить».
Иванов открыл дверь, вышел в коридор, там ждали его команды. Он с мячом вышел вперед, и повел игроков на поле, травинки на котором колыхались от рева 40-тысячной толпы.
Пока играли гимны, Иванов закрыл глаза, и стал давать себе установку –
«Валя, главное помни, не поддавайся на провокации, Блаттер перед чемпионатом сказал, надо давать игрокам бороться, футбол должен быть зрелищным, минимум свистков, минимум удалений, максимум игры…»
Свист и нарастающий гул толпы оповестил, что гимны проиграли, надо начинать. Традиционная церемония рукопожатий с капитанами, подбрасывание монетки. Свисток.
21.00 по Европе, 22.00 в Киеве, 23.00 в Москве. Игра началась.
Прошло 2 минуты, и после легкого игрового столкновения, неожиданно для самого себя Иванов свистнул, остановив игру, и рука непроизвольно потянулась в карман за желтой карточкой. «Што за хуета такая, не понял» впадая в легкий ахуй, забормотал Иванов, показывая карточку голландцу Ван Боммелю.
После чего Иванов свистнул еще раз, и игра продолжилась, а Иванов стал думать, что же заставило его свистеть в этом эпизоде, если он об этом даже и не помышлял.
Через 5 минут, на 7ой минуте матча, свисток, находящийся во рту Валентина опять засвистел. «Ебанный в рот!» заорал Иванов, вытаскивая свисток. Он точно знал, что за такие эпизоды он не свистит, но опять что - то свыше заставило его это сделать. После чего желтая карточка сама влетела в руку судьи, и потянула руку вверх, ближе всех к карточке оказался планокур Булахруз, за что и поплатился.
У Валентина выступила холодная испарина, он стал смотреть по сторонам, смотреть на трибуны, и вдруг на одной трибуне с преобладанием болел в оранжевой одежде и с яркими прическами, сквозь бело-зеленые клубы дыма, он увидел знакомого старика. Старик был одет в парусиновые брюки, рубашку с украинской вышивкой, парусиновый пиджак и фетровую шляпу. Роскошная седая борода развивалась по-ходу направления волны, которую пускали оранжевые болельщики.
«Хоттабыч!!!» заорал Иванов, мгновенно сделавшийся бордово красным, в цвет противоположной трибуны. И вспомнил Валентин, как был он еще маленьким мальчиком Волькой, как нырял он в речке недалеко от дома, как вытащил кувшин, из которого и появился старик Хоттабыч. Вспомнил все приключения, вспомнил первое футбольное потрясение и разочарование, когда при участии Хоттабыча на поле появилось 20 футбольных мячей, и его любимая команда «Шайба» влетела принципиальному сопернику «Зубилу» с разницей в 20 мячей, и это в районом - то дерби!
Хоттабыч радостно махал Вольке с трибуны, при этом выпуская дымок изо рта, держа в другой руке папироску самодельно вида и пластиковую бутылочку минералки.
«Пиздец» - подумал Валентин, но взял себя в руки, и свистнул о продолжении игры. Почти 10 минут игра шла ровно, были небольшие нарушения, но Валентин, как и положено судье его уровня разбирался в ситуации, без свистков и карточек. Периодически Иванов смотрел на трибуну где сидел старик, но старик был занят явно не просмотром матча, он курил, задувал парики окружающим, целовался в засос с сиськастыми пелотками, хватал их за задницы и гомерически хохотал.
Но, увидев, что Валентин смотрит на него, в момент оторвался от происходящего, вырвал волос из бороды, стал его рвать и что-то шептать. Тот час же прозвучал свисток, и карточка, подняв руку Иванова, была продемонстрирована португальцу Манише. Шла 20 минута…
Иванов запаниковал. Хоттабыч же смотрел на него, с неописуемой гордостью, и махал руками, продолжая при этом курить.
Следующие 11 минут прошли более или менее спокойно для судьи, хотя и трибуны и игроки заметно стали нервничать из-за его действий. Как раз в это время был забит первый и единственный гол, и рев трибун разбудил мирно кипящего с детской улыбкой на лице Хоттабыча. Ровно в 21.31 минуту по Европе, жертвой свистка и Иванова которого желтая карточка даже подняла на считанные сантиметры от газона, стал головожопый португалец Каштинья.
Хоттабыч же продолжал курить и развлекаться с пелотками. Именно в это время Каштинья захуячил подкат сзади, и карточка вроде бы напрашивалась, но Иванов от испуга забыл, что надо свистнуть. Через 10 минут на ярко-оранжевой трибуне вновь оживился старикан, выдирая из бороды волосы. Свисток. Карточка.
«Песдец» - констатировал Иванов, увидя в руке уже карточку красного цвета. Головожопый Каштинья понурив свою имбицильную голову уходил с поля.
Следующий свисток огласил окончание первого тайма и начало перерыва.
Иванов забежал в туалет, включил в умывальнике холодную воду и сунул туда голову. Вдруг, из противоположной стенки появился Гасан Абдуррахман ибн Хаттаб, или попросту Хоттабыч.
- Здравствуй, о свисток моего сердца, - произнес старик и бросился обнимать своего спасителя из векового заточения Вольку.
- ну ты… сцуко… мудак… Гендельф ебаный – шипел Валентин, - какого хуя!!!
- о Волька, о карточка моей души, о мудрейший из всех судей, я здесь, чтобы принести тебе славу и известность. Та милая девушка с большими титьками и маленьким хуем на трибуне, одетая в оранжевое платье, объяснила мне, что ты главный на этом празднике, и все должны слушать только тебя, о, повелитель 22 душ Волька Иванов, и я просто обязан сделать тебя самым известным и самым лучшим из судей!
- Хоттабыч, миленький, - зашептал Валентин, - не надо этого делать, ты ж мне карьеру испортишь, меня премии лишат, зарплаты, билеты обратные не оплатят, - почти плакал Валя.
А-А-А, - гомерически захохотал старик, подобно комментатору матча Маслаченке, - Тебя будут любить и бояться, о, рефери моего тела, Волька Иванов! – тянув последние слова произнес Хоттабыч закуривая скрученную умелыми руками папироску.
- Ну вот, что, вакхабит опиздиневший от старости, уебывай отсюда в свою аль-кайду, и побыстрее! – грозно крикнул Волька Иванов.
- я не знаю что это за слова «вакхабит», «опиздиневший», и «уебывай», но уверен, что это слова благодарности мне, за то, что я собираюсь за тебя сделать, о Пьер Луиджи моих яиц, мудрейший среди всех людей со свистками Волька. Я ждал этого момента, когда смогу отблагодарить тебя, за все, что ты сделал для меня много лет, я ходил и отрабатывал на деле мое уже подзабытое искусство магии
- так, это ты пидорасина, заставил Полла показать 3 желтые карточки?
- я проникся знанием правил, этой чудесной игры, которую называют смешным для моего уха словом – «ногомяч», и сегодня я готов сделать, так, чтобы о тебе заговорили миллионы, о горчичник души моей - сказал Хоттабыч, уходя через стену, на свое место в оранжевой толпе.
Валентин Иванов плакал. Но мужественно просвистел, и начался 2 тайм. Через 10 минут, вновь курнувший Хоттабыч начал привычную процедуру. Со слезами на глазах и с отчаянием в глазах Иванов показывал горчичник портку Пети.
Слезно смотря на трибуну с Хоттабычем, Волька понял, старик вышел из под контроля. Его глаза были красны, подобно спелой вишне, волосы были растрепаны, на щеках была растерта губная помада, он непереставая курил, гоготал, и драл клоками бороду.
«Ну вот и пиздоз» - уже спокойно произнес главный судья матча Валентин Иванов.
И тут началось… Фигу с разбегу боднул голландца головой, голландец с размаху бьет Фигу локтем в лицо, кто-то с разбегу толкает игрока команды соперника, Деку получает по яйцам, коуч портов Сколари с осатаневшими глазами ходит по периметру поля и никак не может попасть в отведенную ему техническую зону, подходя к линии которой, останавливается как перед китайской стеной… и лишь безумный старик на трибунах в клубах дыма захлебывается от смеха и радости.
59я минута – Ван Бронкхорст. карточка
60я минута – желтую карточку получает охуевший кэп португальцев Фига.
63я минута Булахруз получает сразу 2 , сначала привычно желтую, а затем еще и красную, после чего просто убегает с поля, шепча молитвы всевышнему.
73 - планокур Снейдер
74 - планокур же Ван Дер Варт
76 – порток Нуну Валенте
78 – Деку, который без объяснений съебывается с поля
80 – варотчиг Рикарду
90 – планокур Ван Бронкхорст получает еще одну карту и убегает с поля к испуганному одноклубнику Деку.
Сидя, дрожа, и прижимаясь друг к другу, Деку дрожащим голосом начинает рассказ
- Джованни, дорогой, ты понимаешь, что-то странное произошло, я нарушил, вам штрафной бить, я собираюсь в стенку вставать, а от мяча отойти не могу, и мяч сам мне в руки прыгает, и выкинуть его я не могу. Подбегает кто-то из ваших, начинает вырывать, а мяч как прилип. Джованни, дорогой, что происходит?
Джованни с остекленевшими глазами смотрел на поле и Валентина Иванова.
Иванов с красным лицом, бегал за стадом игроков и даже не пытался понять что происходит на поле, непроизвольно свистел, и махал руками. Он бегал и думал «Кошмар, песдец, позорище, все, брошу футбол, куплю садовый участок, и как тогда, в детстве с бабушкой, посажу цветы, много – много флоксов, буду растить пышные золотые шары, и обязательно посажу гладиолусы, чтобы в аккурат к 1 сентября распустились».
Валентин побежал к судье - «все, добавляй одну минуту, и съебываем отсюда»,- кричал на ходу Иванов, и выбирая позицию, откуда поудобнее стартануть в раздевалку, а оттуда и со стадиона, но взгляд при выборе позиции упал на Хоттабыча, который обнимаясь, с пелоткой с роскошным бюстом и явным хуем в стрингах, вырывал последние волосы от некогда пышной бороды.
На табло горела цифра 6…
А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! – закричал судья ФИФА Валентин Иванов, закричал так громко, что с 40 тысячной толпы стала слетать одежда, по небу летели флаги, цифры и буквы на табло вспыхнули и погасли и на нем началась трансляция отборнейшего немецкого порно, а с неба сыпались карточки желтого и красного цвета, зеленая трава и папироски явно самодельного происхождения. Все зрителя и игроки замерли и смотрели на красно-желто-зеленое небо.
Так заканчивался самый страшный день, после проигрыша «Шайбы», в жизни самого именитого российского судьи Вольки Иванова
Редагувати
Цитувати
